Глава Совета по правам человека при президенте РФ Валерий Фадеев в интервью РИА Новости поделился своим мнением о блокировкеYouTube, рассказал о недостаточной реакции ООН и других правозащитных организаций на факты русофобии в мире.
– СПЧ с начала спецоперации направляет международному сообществу информацию о нарушениях ВСУ. На днях вы сообщили, что вам ответил Ватикан. Есть ли ответная реакция других стран и международных организаций на эти обращения?
– Ответов, к сожалению, мало. Это несколько посольств, это Ватикан, что я считаю очень важным для нас, поскольку Святой престол имеет очень большое влияние в мире. Есть ответ от Фонда Аденауэра, сейчас немецкие фонды прекратили свою деятельность в России, но для нас важно, что, несмотря на очень жесткое отношение к гражданским институтам в Германии касательно военной операции на Украине, некоторые коллеги позволяют себе отзываться на нашу информацию.
Был звонок от представительства Управления Верховного комиссара ООН по делам беженцев. Я считаю, что эту работу надо продолжать, мы будем пробивать брешь в стене, препятствующей распространению правдивой информации о ситуации на Украине.
<…>
– Как вы считаете, достаточно ли реагируют ООН, ОБСЕ и другие международные организации на факты русофобии?
– Конечно, недостаточно. Мы привыкли к лакированному представлению о Западе, на самом деле на Западе очень глубоко запрятан расизм. «Бремя белого человека», как говорил в свое время Киплинг. Белый человек якобы имеет долг цивилизовывать другие, дикие народы.
Для Запада, к сожалению, и русские, и те, кто имеет отношение к русским, например, те, кто говорит на русском языке, в сущности тоже считаются дикими, и в критические моменты (а такой момент мы сейчас переживаем) этот глубоко спрятанный расизм всплывает. И поскольку этот расизм свойственен не только обывателю, но и политикам, и тем, кто управляет странами, политическими, общественным институтам, этот расизм не подавляется, а поощряется.
Это очень трагическая история – история отношения Запада с внешним миром, сейчас мы оказались в положении травимого народа.
– Какие меры могут быть предприняты со стороны России для защиты соотечественников от каких-либо видов дискриминации на фоне ситуации с Украиной?
– Очень мало возможностей. Конечно, делаются заявления: и по дипломатическим линиям, и мы в Совете направляем соответствующие документы, обращения, но этого мало, поскольку очень сложно изменить эту ксенофобскую, расистскую атмосферу. Я почему говорю о расизме? Потому что отношение, о котором вы говорите, распространяется на всех русскоязычных, причем даже не имеет значения – поддерживает человек политику, проводимую российским руководством, или не поддерживает, поддерживает военную операцию на Украине или выступает против. Никто не желает разбираться в таких «тонкостях». Русский – значит враг.
<…>
– А что делать западной аудитории, которая получает однобокую информацию от СМИ?
– Придется терпеливо разъяснять свою позицию и делать то, что делается. К счастью, на Западе – и в Германии, и во Франции – много людей, которые понимают, что происходит. Я, еще будучи секретарем Общественной палаты РФ, встречался со многими в Германии, во Франции, в Италии. Этих понимающих людей много, но сегодня они боятся высказываться, потому что тотальное давление на общество, на политическую сферу приводит к тому, что любое высказывание, даже не прямо в пользу России, а которое может быть трактовано в пользу России, рискует привести к очень жестким решениям по этим людям – их просто вышвырнут с должностей и из политической сферы. Иногда говорят, что у нас наступление на права и свободы человека, но на деле такое наступление происходит сейчас в Европе, там очень жестко.
– Из-за политики по цензурированию российских СМИ YouTube может потерять возможность работать в России. Как вы думаете, нужно ли блокировать в ответ видеохостинг?
– Здесь у меня двоякое отношение: с одной стороны, YouTube, конечно, – инструмент по распространению фейков и ложной информации об операции на Украине. С другой стороны, если заблокировать YouTube, тогда мы потеряем инструмент для распространения той информации, которую мы считаем нужной, правдивой информацией. И это непростая история.
<…>
