РИММА АРТЕМЬЕВА. – Казахстанский поэт, прозаик, член Союза писателей Казахстана, член Союза журналистов РК, член правления Союза православных граждан Казахстана

Ученый и педагог, критик и писатель Виктор Владимирович Бадиков и сегодня в своих книгах ведет с нами диалог о современной казахстанской литературе, за существование и развитие которой, он так ревностно радел при жизни. Во многом благодаря его стараниям уникальная разноязычная казахстанская литература воспринимается единым целым, сохраняющим при этом колорит, индивидуальность и краски каждого национального языка, как обогащенная сотворчеством литература билингвических возможностей.

Имя Виктора Владимировича Бадикова для многих – знакомых и незнакомых с ним лично ассоциируется, прежде всего, с именем известного ученого, доктора филологии, профессора кафедры русской и мировой литературы КазПи им. Абая, ведущего литературного критика Казахстана, члена Союза Писателей Казахстана и Казахстанского Пен-клуба. А для большого круга людей — он был еще и необыкновенно внимательным и добрым Человеком, удивительным Другом, истинным Интеллигентом. Но была у него особая миссия – служение ее Величеству – Литературе!

Его заслуги были отмечены почетным званием советских времен «Ветеран труда», а в 2001 г. нагрудным знаком «За заслуги в развитии науки РК», и медалью Международного Клуба Абая за лучшую работу в номинации «Критика и литературоведение» в 2007г.

Во всех своих ипостасях он делал все, чтобы исполнять возложенную на него свыше миссию. Для Виктора Бадикова всегда было очень важным любое творческое начинание — и известного мэтра, и робкие искры, разгорающегося огня одаренности. Особо значимым — было сохранить и преумножить пространство созидающих личностей. В одном из своих интервью мне он сказал: «Я считаю, что пока существует читатель, как духовная единица, он будет обращаться к литературе. Сегодня, как это всегда бывало, талантов мало, им требуется много времени и сил, чтобы заявить о себе. И здесь, мне кажется, меценатство должно им в этом помочь».

В центре его научных интересов были исследования о творчестве мастеров слова, без которых невозможно представить себе литературу ХХ века: Юрий Олеша, Андрей Платонов, Михаил Булгаков, Евгений Замятин, Борис Пильняк. В этом мощном литературном потоке для В. Бадикова было органично творчество Мухтара Ауэзова и его сподвижников. Их книги были для Бадикова непременной составляющей мирового литературного процесса.

Анализируя в своей книге «Линия судьбы» поэзию Б.Канапьянова, Виктор Бадиков говорит о его чуткости к самым разным проявлениям человеческого бытия в их отдельности и слитности: «Это, прежде всего та «раскованность», которая рождает чувство мира (пространственное и духовное единение людей)». Виктор Владимирович в полной мере обладал этим чувством мира. Только, говоря о Бадикове, нужно добавить еще и единение времен, которые он мастерски соединял, представляя всю полноту и преемственность литературного бытия.

И ОН УМЕЛ ВИДЕТЬ МИР ВПЕРВЫЕ

С особой теплотой вспоминаю сегодня выступление Виктора Владимировича на конференции, посвященной двойному юбилею – АУ им.Абая и литературоведа с мировой известностью, поэтолога, профессора АЛ.Жовтиса.

Где, раскрывая тайны феномена своего учителя, Виктор Владимирович отмечал: «Его уход в стиховедение был органичным и в силу роста переводческого мастерства. Теперь уже художник и ученый («два тела») сливаются в одной «неугомонной душе»».Сколько же тел соединилось в душе Виктора Бадикова? Ученый и критик, публицист и художник. Достойный ученик – достойного учителя! И еще, в своем докладе, Виктор Владимирович отметил, что Александр Лазаревич считал: «Если ты человек, то у тебя должны быть чистая совесть и приличные знания». Мне в жизни выпало огромное счастье быть близко знакомой с ними обоими! Они оба были из той категории людей, имя которым — Человек!

Восхищаясь А.Л.Жовтисом, В.Бадиков восклицает: «Как его на все хватало?». Сегодня мы с восхищением поражаемся многообразию творческой и личностной реализаций Виктора Бадикова. Неторопливый, степенный внешне Виктор Владимирович всегда находил какие-то новые стороны жизни и держал их в поле своего внимания.

Его родители стремились, чтобы сын получил разностороннее образование. Он научился играть на фортепиано и брал уроки живописи, писал стихи и прыгал с парашютом. Он не только хорошо разбирался в классической музыке, особенно любил и исполнял произведения Ф.Шопена, Л.Бетховена, П.Чайковского, М.Глинки, А.Скрябина, С.Прокофьева, романсы и популярные эстрадные песни, но и сам сочинял мелодии. О своих литературных предпочтениях Виктор Бадиков рассказывал так: «Мама научила меня читать еще до школы, а папа в первые школьные годы подарил мне стихи Пушкина. Этот роскошный однотомник избранных произведений с иллюстрациями и комментариями, внушительный по своим размерам, запомнился на всю жизнь, с ним я никогда не расставался. В советские атеистические времена он был для меня чем-то вроде Библии, не только началом русской истории, культуры и литературы, но и нравственным заветом. Долгое время казалось, что я когда-то видел и слышал живого Александра Сергеевича».

В поле зрения Виктора Бадикова всегда была классическая литература. Но изучению творчества Юрия Олеши, Виктор Владимирович оставался верным до последних дней. Изучая, В. Бадиков открывал в творчестве Ю. Олеши новые грани, ломая стереотипы признанных мнений, как, впрочем, и сам Юрий Карлович. Оно стало темой его диссертационных работ и литературоведческих публикаций о нем, и его непосредственного окружения, со многими из которых, В.Бадиков был лично знаком. Среди таких знакомств было общение с В.Б.Шкловским.

Как-то при встрече В.Шкловский сказал Виктору Владимировичу, написав письмо его научному руководителю Махмудову: «Олешу надо изучать, потому что он умел видеть мир впервые».

Литература всегда была дамой его сердца, как точно заметил, кто-то из коллег. Но и в ней, почитая классические традиции, он старался распознать и поддержать ростки нового.

Виктор Владимирович умел необыкновенно чувствовать время. И удивительным образом соединять прошлое и настоящее литературы, непосредственно участвуя в этом процессе. Такую возможность давало ему не только преподавание в университете. В.Бадиков не просто разделял идею Ольги Марковой создать при фонде «Мусагет» литературный мастер – класс для писателей «новой волны», но и стал одним из коллектива лучших педагогов, которых Ольга Борисовна сделала своими единомышленниками; ученым, непосредственно влияющим на развитие этой литературы. При этом, не отрицая и не противопоставляя ее существующему литературному процессу. В своей книге «Новые ветры» Виктор Владимирович так отзовется о значимости «Мусагета» и издаваемом в нем журнале: ««Аполлинарий» постепенно стал печатным органом, если хотите, свободного искусства, не извиняющегося за свою камерность и не опасающегося за необходимость говорить свою правду о своем времени. Дело еще и в том, что помимо эстетической самодостаточности и совершенства, в нем до сих пор пульсирует живая мысль и чувство, улавливающие, по словам Пастернака, новые «смещения действительности»». За это мы во многом обязаны и Виктору Владимировичу Бадикову.

В начале века, когда разговоры о кризисе в литературе, да и в искусстве вообще были животрепещущей темой, мы часто беседовали с Виктором Владимировичем об этом. Он считал, что все новое – невозможно без кризиса. А в интервью для моей статьи о современном литературном процессе он сказал: «Кризисы случаются. Это нормальная традиция во всех литературах. История без кризиса не развивается. Литература, при всей ее свободе, все равно зависит от истории, от ее движения, ее кризисов. В литературе, как и в любой сфере духовного бытия не бывает планомерного развития. Она развивается вместе с обществом, страдает вместе с ним. Ощущение самой литературы, ее воздействие менялось, потому что не всегда оно бывает очевидным, воспринимаемым. Каждая эпоха дает свои примеры взаимодействия литературы и общества. Вопрос о кризисе литературы не нов. В свое время В.Белинский (при жизни А.Пушкина) утверждал, что в России литературы нет…. Критические изменения в жизни общества удручающе сказываются и на литературе. Но сейчас, на мой взгляд, литература вновь обретает свой статус «кво»…

НЕ УГАСАЕТ НИКОГДА ЖЕЛАНЬЕ БЫТЬ ПОЭТОМ…

Я, конечно же, знала, что Виктор Владимирович пишет стихи. Не могу сказать, что он часто читал их мне, все же, это было очень потаенной, слишком личной стороной жизни его души, но иногда, даже перед слушателями литературного «мастер-класса» он раскрывался в поэтических откровениях. Я знала и о том, что свои стихи Виктор Владимирович собирался опубликовать в сборнике избранной художественной прозы и поэзии, написав в размышлениях о своем творчестве: « «пусть будет то, что пережито. Это честно». Поэтому была очень рада, выходу его посмертной поэтической книги «Есть беспокойство», изданной его супругой Валентиной Николаевной и учениками, тому, что его желание осуществилось, и что в стихах он продолжает оставаться с нами. Листаю страницы и нахожу строки, с которыми связаны и особые воспоминания…

Этот поэтический сборник, словно полотно жизни, соткан из стихотворений разных лет от начала шестидесятых прошлого до первого десятилетия нынешнего века – стихотворений разных, самобытных, исповедальных. Название к нему выбрано издателями не случайно. Когда литературный текст чем-то «цеплял» (будь то проза или поэзия) Виктор Владимирович, давая ему оценку, любил говорить: «В нем есть беспокойство». А в стихотворении «У друга моего две разные ноги…», эта фраза обретает иной, высокий смысл:

Есть беспокойство:

Никогда

Не узнавайте

Себе неравных

В этих людях.

Поэтическую книгу не часто иллюстрируют фотопортретами, но в этой книге, где Время неизменный спутник лирического героя, они органичны. Облик героя В.Бадикова, перекликаясь с обликом автора, выстраивается в своеобразный видеоряд. Вот перед нами молодой еще человек в стихотворении, начинающем книгу из цикла «Весна и Пастернак» стремящийся:

Встать на лыжи и – в степь,

и очнуться от плена взросленья,

и всем телом запеть

безмотивную песню движенья!

Для которого, в испытании горами: «Лишь любопытство управляло/ движеньем глаз наших и ног», где мужчина и женщина — это два мира на расстоянии поданной руки. /Но в лирических откровениях, завершающих цикл перед нами уже тот, кто «как в чреве плод, в свой первый раз/ готовый к крику в этом мире!», утверждает, что «Найдутся слова и откроются/ руки!..»

А на фото: четырнадцатилетний Витя Бадиков в Есентуках среди цветущего великолепия лета читает свои юношеские стихи, встреченному «на водах», известному писателю Вахтангу Ананяну. Эта встреча была судьбоносной, потому что после нее он выберет филологический факультет университета, а не лечебный медицинского института, как хотела его матушка. И позже, как настоящий стиляга, в модной курточке и кепи с завораживающей полуулыбкой уже студент филфака КазГУ смотрит на нас прищуренным взглядом из заснеженного палисадника возле дома…

Следующая подборка, названная, как и книга «Есть беспокойство…» раскрывает перед нами внутренний мир человека, ищущего себя в текучем пространстве Времени. В исповедальном стихотворении «Признание» звучат аккорды пустоты:

Нет веры больше

в избранность и проявленье подспудных сил –

со слов людей, желавших мне добра.

Я был создан ими.

Я не сам создал себя…

Здесь же в стихотворении «Иду» появляется новый образ – образ Города, который, словно становится соучастником жизни героя: «Иду нескончаемым городом,/ городом, городом./ Вечны громады эти… трудно вблизи них себя сознавать человеком,/ которого даже разлука ранит,/ даже ненастный день». И дальше уже с новой мощью:

И всплывает сознанье

со дна одиночества.

(Сигарету. Открыть огонек на ветру.)

Мозг огромный течет –

громоздится, пульсирует

в черепе города…

Как виски раскаленны его!

Или в другом стихотворенье: «В двери к другу стучусь,/ нездешний, / с гулом улиц больших,/ с переполненным сердцем…». И снова Город – теперь уже в стихотворении «Москва»:

Улицы и дома, и огни,

и московский, как в цирке, воздух

мне отдавали

тепло и страданья, и родственность

человеческих судеб.

А на фотографии – аспирант Виктор Бадиков за рабочим столом в своем уголке московского общежития среди книг, фотоснимков, репродукций…

Образ Города появляется и в прозе Виктора Бадикова. Особенно пронзительным становится Город в Дорожной повести «Я ищу тебя», где герой повествования Куров погибает, возвращаясь из командировки из Города –города-мечты, города-первой любви… Как не вернется из своей последней командировки меньше, чем через год и сам автор…

В следующей подборке «Про нас», в которой в диалог с любимой женщиной включены ироничные размышления о жизни, читателю открывается зрелость, готовая поделиться мудростью. И простые слова, обращенные к любимой, становятся для нас своеобразным завещанием:

Не торопись! Не торопитесь –

Покайтесь, в сердце помолитесь…

А вот со стихотворением, обращенным к «Мадам NN” — у меня связана особая история.

Виктор Владимирович был необыкновенным «преподом», как в шутку сам себя называл. Он позволял своим ученикам на мастер-классе не только разговаривать с ним на равных, но и спорить, отстаивая свою точку зрения, даже если был абсолютно с ней не согласен. Умение сомневаться в установленных кем-то истинах вместе со своими учениками подкупало. Он не учил, а делился своими знаниями, мировоззрением, не навязывая, не отрицая, но воспитывая вкус к истинно художественному тексту. Можно вспомнить много эпизодов мастер — классовской поры, но, думаю, этот, как нельзя лучше, подтвердит все сказанное выше. Нам обычно давали домашнее задание, которое мы сдавали преподавателям и на следующем занятии получали отзывы на них. Все, конечно же, с волнением ждали «разбора полетов». И вот получив задание написать стихотворения – пародию, шутку, иронию, я на следующем занятии после устных комментариев Виктора Владимировича взяла свой лист и увидела рядом со своими ироничными виршами, написанное карандашом, красивым, но мало разборчивым почерком стихотворение, подписанное В.Бадиков:

Я вам прощаю вашу

глупость

Неразработанность

души,

Признаний искреннюю

скупость

И ласки медные

гроши!

Прощаю, как вам

не прощали-

Без лишних и высоких слов,

Поскольку, видно, вы

не знали,

Что в мире все же

есть любовь…

Это был образец, а не оценка. Написанное почти двадцатью годами раньше, оно стало для меня взглядом педагога на жанр.

В девяностые же годы, когда писались эти стихи, сделан и фотопортрет для газеты «Панорама», где очень стильный мужчина, «открывая огонек на ветру» прикуривает сигарету. Уже известный ученый, автор книг: «Мастерство и правда», «Поэтика прозы Ю.Олеши», монографии «Авторское сознание и социальный заказ. Запрещенная советская литература 20-х гг». множества научных и публицистических статей, ведущий литературный критик — Виктор Владимирович Бадиков.

Следующий цикл в книге — «Прощание» погружает нас в страстный, полный импульсивности и эмоций мир любовных переживаний. Словно ноктюрны Ф.Шопена они навеяны любовью к Польше (где В.В.Бадиков три года преподавал в вузах русскую литературу), к женщине, к теплоте польской речи.

Помню, как любил Виктор Владимирович приводить в пример своим ученикам фразу, которой герой «Зависти» Ю.Олеши – Кавалеров обращался к своей любимой: «- Вы прошумели мимо меня, как ветвь, полная цветов и листьев». Ему очень нравилось это сравнение. И вот в Польском (как я его для себя назвала) цикле встречаю стихотворение, в котором, противопоставляя сравнению Юрия Олеши и, перекликаясь со знаменитым: «Как больно, милая, как странно…» из «Баллады о прокуренном вагоне» Александра Кочеткова, он написал такие строки:

Дохнула холодом весна

И жизнь – своей житейской прозой

Ты как на кладбище пришла,

Как ветвь, убитая морозом

И плачешь медленно, безмолвно,

Как странно, милая, как больно!

P.S. «Прощание» – с Польшей, с женщиной, с любовью…

Среди фотографий в книге есть карандашный набросок – автопортрет В.Бадикова. Я получила от него в подарок факсимильную (как сказал сам Виктор Владимирович) копию этого автопортрета. А было это тоже в знак прощания. Прощания с другом – Инной Васильевной Потахиной, с молодыми шестидесятыми, с ушедшим веком….

Я готовила к годовщине памяти И.Потахиной материал. Виктор Владимирович, друживший с Инной больше сорока лет, тоже поделился своими воспоминаниями. Мы говорили, рассматривали фотографии, где совсем еще молодые, такие дорогие мне люди стояли во дворе КазПИ, после творческой встречи Инны Потахиной со студентами.

В.Бадиков и И.Потахина во дворе КазПИ

«Инна прекрасно владела аудиторией, — рассказывал Виктор Владимирович, — Она пришла немного уставшая, скромно одетая и стала не просто читать свои стихи, рассказывать им о литературе, о Пушкине. (Рассказывала она всегда интересно, заразительно. И знала еще со школьных лет, намного больше предложенного программой. — Р.А.) Инна покорила девушек с первой же минуты, ничего особенного, при этом, не делая, и все выступление видела их восхищенные взгляды». А потом Виктор Владимирович показал мне еще фотографии и документы тех лет, свои карандашные наброски, среди которых был и этот автопортрет. Когда материал был закончен, и он одобрил его, сказав, что «сделан он на сплошном сливочном масле», Виктор Владимирович подарил мне на память свой автопортрет.

В.Бадиков Автопортрет. Карандаш.

Все его рассказы о юности, о той чудесной поре, когда все еще только начиналось, и этот рисунок стали строчками, моим посвящением Учителю, Другу, Человеку:

АВГУСТ

В.В.Бадикову

в ответ на подаренный им автопортрет

Пряным зноем спелости

полон августа взгляд.

Кудри в русой светлости

ветром спутаны. В лад

струнам ливня летнего

губы шепчут стихи,

но смущения пленники –

их признания тихи…

Лишь глазам доверился

потаенный свет

сердца – друга верного,

его счастья завет.

Пряным зноем спелости

полон августа взгляд…

Римма Артемьева (В.Бадиков. «По гамбургскому счету», 2008г.)

Последний раздел сборника «Есть беспокойство…» — «Посвящения и тосты», где юмор и ирония сопутствуют добрым пожеланиям, восхищению друзьями, коллегами знакомыми. Все знают, как был щедр Виктор Владимирович на искренние, хорошие слова. И в этом, наверное, тоже он видел свое предназначение служить Высокому Слову, которое завещал и всем нам.

Сколько теплых и светлых слов осталось у нас в его автографах и надписях на книгах. Как не хватает нам его комплиментов и одобрения! Очень точно в своем поэтическом посвящении ему Э.Белицкая-Пичугина написала: «Мне Ваши нужные слова / расширили пространство»! Тем приятнее, читая эти посвящения, вспоминать, возвращаясь туда, в те минуты радости, где он сам дарил ее нам. Особенно приятно мне, что есть в этом разделе два поэтических посвящения и в мой адрес.

На последней фотографии в книге Виктор Бадиков в 2007 году вместе со своим самым близким другом Адольфом Арцишевским. Именно Адольфу признался он в своем посвящении «в день презентации его Простых истин»»:

Не угасает никогда

В любые наши лета

Души бессонная звезда –

Желанье быть поэтом!

В.Бадиков, А.Арцишевский, Р.Артемьева

Завершающим книгу стихотворением, думаю, совсем не случайно, стало посвящение однокласснику Равилю Сафину, в котором есть поразительные строки, открывающие еще одну редкую черту Виктора Бадикова – чувство ответственности за память о прошлом:

Я понял, как мы все повинны

В беспамятстве жизни своей

Если честно, то это совсем не про Виктора Владимировича Бадикова! Он-то как раз умел хранить память и своим примером учил этому прямо или косвенно всех, кто его окружал.

ЧТОБЫ СЕБЯ В СЕБЕ СБЕРЕЧЬ…

У Виктора Владимировича был особый дар дружить, и это всегда восхищало меня! Для него не было в жизни друзей чего-то малозначительного. Он умел радоваться малейшим достижениям, умел отдавать свое время, силы, а зачастую и материально поддерживать, оказавшихся в непростом положении друзей. «Виктор! Спасибо, что ты поддерживал меня все эти годы…» — написала Инна Потахина Виктору Бадикову, оставив автограф на своей поэтической книге «Лыжная прогулка» еще в 1977 году. Но до последней своей беседы, которая была именно с Виктором Владимировичем, до последнего своего выдоха она оставалась благодарной ему за его удивительную дружбу.

Даже когда смерть разделяла его с друзьями, Виктор Владимирович продолжал не просто поддерживать огонь памяти, но и заботился о том, чтобы и следующие поколения несли этот огонь дальше. Виктор Бадиков вместе с Инной Потахиной и Аркадием Арцишевским издали за счет спонсоров посмертную книгу «GLORIA DEI» Л. Лезиной. Он предоставил материал из своего архива и стал автором послесловия книги Н.Черновой «На два голоса» об Олеге Постникове, о котором и сам много писал в своих воспоминаниях.

Мне запомнился поминальный вечер у могилы Тамары Мадзигон, по поводу 20-летия со дня ее смерти в 2002 году. Вместе с Михаилом Васильевичем Мадзигоном, были Виктор Бадиков, Адольф Арцишевский, Евдокия Адмаева, Ирина Айманова и я, где звучали не только теплые, проникновенные воспоминания об удивительной женщине и тонком поэте, но и много ее и наших стихов. Виктор Владимирович по крупицам собирал материал и опубликовал стихи незаслуженно забытого, талантливого казахстанского поэта Виктора Мармонтова. В свои литературоведческие сборники статей он непременно включал раздел MEMORIA, где вновь звучали такие дорогие нам имена Н.Тюрякулова, А.Жовтиса, М.Симашко, И.Шухова, Н.Ровенского, Т.Мадзигон, О.Постникова, Л.Лезиной, О.Бокеева, И.Потахиной и многих других.

Именно Виктор Владимирович после смерти Инны предложил создать личный фонд И.Потахиной в Государственном архиве РК. Он помог и поддержал меня в этом начинании, поделился собственным опытом в таком непростом деле, как создание архива. Думаю, не для кого не секрет, что сам он тщательно и аккуратно создавал свой архив. А я, то, теперь знаю, какое это непростое дело! Как написал В.Бадиков в одном из своих стихотворений:

И у живых свидетелей тех лет

Не выпросишь ни памяти, ни слова

В его личном фонде хранится 106 папок, среди которых автографы, фотографии, письма: Э.Багрицкого, В.Шкловского, Ю.Олеши, О.Суок-Олеши, Ю.Нагибина, А.Ашимова, Б.Каирбекова и многих, многих других. Сколько сил и времени требует архив?! Но он находил их, несмотря на свою неимоверную занятость, чтобы все систематизировать, записать, упорядочить. Как истинный интеллигент он считал своим долгом делать все, чтобы не предавать забвению имена ушедших литераторов и не только.

Так случилось, что последний наш разговор с Виктором Владимировичем, ставший и последним его интервью, был об Инне Васильевне Потахиной. За несколько дней до его поездки в ту трагическую командировку, я пришла к Виктору Владимировичу, для того, чтобы восстановить хотя бы одну из многочисленных песен Инны. На 29 апреля 2008г. был назначен вечер памяти, посвященный 70-летию Инны Васильевны Потахиной. Виктору Владимировичу на этом вечере предстояло быть ведущим и главным выступающим. Записав на листочек ноты, Виктор Владимирович напел мне мелодию, чтобы я могла ее потом воспроизвести, и разговор потек сам собой…Теперь с особым трепетом слушаю, записанный на диктофон, его слегка уставший, тихий с хрипотцой голос, где он рассказывает об Инне, которая впервые привезла в Алма-Ату песни Б.Ш.Окуджавы, ставшие непременным атрибутом всех встреч литературной братии того времени, о прошлом и будущем нашего любимого Города, в котором жил и останется жить, теперь уже навечно, добрый, умный, чуткий истинный Служитель Высокого слова — Виктор Владимирович Бадиков!