Накануне VI Всемирного конгресса своими мыслями о том, как развивается движение соотечественников, поделился председатель Всемирного координационного совета российских соотечественников, председатель Русского клуба в Шанхае (Китай) Михаил Дроздов.

— Прошло три года, как вас избрали главой Всемирного координационного совета соотечественников. Для вас они быстро пролетели – как один миг?

— Пожалуй, я могу так сказать. Они, действительно, пролетели как один миг. С другой стороны, если разбить эти три года на сегменты, с удивлением думаешь, сколько же за это время произошло ярких событий и интересных встреч, поездок, знакомств со знающими, талантливыми, неравнодушными соотечественниками из самых разных стран мира. Время это было наполнено действительно важной работой, которая, я надеюсь, будет позитивно оценена соотечественниками.

— Можно отметить какие-то основные моменты – что изменилось за это время в движении соотечественников в целом?

— Изменились внешнеполитические условия проживания и работы соотечественников во многих странах мира. И это, можно сказать, определённый вызов для всего нашего движения. Особенно это чувствуется в таких странах, как США, Канада, многих странах Европы, Австралии. В Прибалтике были предприняты, мягко говоря, недружественные акции в отношении соотечественников со стороны властей.

В этой ситуации для всех нас очень важно проявлять солидарность. И такие встречи, как Всемирный конгресс соотечественников, дают возможность тем людям, которые живут в таких проблемных для соотечественников странах, почувствовать, что они не одиноки, что они имеют своего рода тыл в лице всех нас.

— Все знают такой прекрасный пример всемирной солидарности соотечественников, как Бессмертный полк. А можно привести другие примеры солидарности – пусть и не такие глобальные?

— Всем нам хорошо известна ситуация, которая сложилась вокруг Александра Гапоненко – защитника русских школ в Латвии. Очень многие соотечественники, особенно из стран Европы действенно включались в компанию по защите как самого Александра, так и того дела, которое он представляет. Я помню яркие акции и флешмобы в защиту русских школ, которые проводились в странах Северной Европы, в Словении – во время последней региональной конференции соотечественников.

Такие акции дают возможность людям не замыкаться исключительно в своей скорлупе, на своих местных проблемах, а чувствовать себя причастными к большому общему делу.

— Недавно прошла такая интересная информация: по данным одного статистического агентства Германии, русский язык стал самым популярным в странах Европы. А на ваш взгляд, как поддерживается русский язык во всём мире? Соотечественники, наверняка, говорили об этом на своих региональных конференциях?

— Несмотря на приведённые статистические данные, я бы не стал смотреть на эту проблему чересчур оптимистично. Мы понимаем, что борьба против русского языка продолжается. Мы видим это на примере таких стран, как Украина или та же Латвия. Там на законодательном уровне приняты соответствующие акты, которые ограничивают распространение русского языка.

В рамках любого крупного события, которые мы организовывали – я имею в виду и Всемирные конференции соотечественников, и региональные, и предстоящий Конгресс – теме русского языка обязательно уделяется большое внимание. Например, на Всемирном конгрессе запланирована специальная сессия, которая будет называться «Сохранение русской идентичности и поддержка русскоязычного образования».

По поводу сохранения русского языка нельзя не отметить позитивный вклад фонда «Русский мир» и Россотрудничества. Это очень важная работа, которая ведётся как со стороны государства, так и самими соотечественниками, которые в разных странах мира открывают русские школы, на уровне семей поддерживают и сохраняют свою идентичность. Это тоже наш ответ тем, кто хотел бы, чтобы русский язык потерял свою всемирную значимость.

— На предстоящем Конгрессе планируется такая новая форма работы, как тренинги для молодых участников.

— Сейчас мы готовим секцию «Роль молодёжи в консолидации общины». Есть идея пригласить на нее людей, которые могли бы выступить своего рода тренерами и поработать с нашей молодёжью – дать советы по организации общественной работы.

— А как, на ваш взгляд, идёт обновление состава координационных советов?

— Да, обновление происходит. Как известно, несколько лет назад были приняты рекомендации Всемирного координационного совета – на регулярной основе проводить ротацию руководящих органов в страновых советах. Но за последние три года мы увидели, что такая бездумная ротация ради ротации не всегда помогает делу. Поэтому сейчас мы выступаем за разумную ротацию. Вот говорят, что незаменимых людей нет, а я могу сказать, что в некоторых случаях незаменимые люди все-таки есть.

И если посмотреть на новый состав Всемирного координационного совета, можно увидеть, что примерно половина – это новые люди, а остальные – те, кто поработал в составе ВКС в предыдущие годы.

— А какие страновые и региональные советы вы могли бы отметить в качестве примера наиболее активной работы?

— За эти три года я принял участие в работе многих региональных конференций в разных странах. Я вижу, что люди искренне делают своё дело. Мне, например, очень понравилось, как работал Региональный совет в странах Ближнего Востока и Африки. Это действительно дружная работа, на основе которой не раз в год, а постоянно осуществлялся обмен информацией, идеями.

Хорошо себя проявил Региональный совет стран Северной Европы и Прибалтики, да и другие тоже. Ведь если посмотреть на состав нового Всемирного координационного совета, то видно, что почти все председатели региональных советов были выбраны в новый состав ВКС. Мне кажется, это в определённом смысле является оценкой их работы.

— На ваш взгляд, санкции, которые применяются в отношение России, не привели к некоторой потере энтузиазма в работе соотечественников?

— Безусловно, работать стало сложнее. И многие активисты, которые живут в странах Запада, интегрированы в них, тоже вынуждены проявлять определённую осмотрительность в той политической ситуации, которая сложилась в мире, чтобы не получить массу проблем для себя и своей семьи.

Но тем выше я хотел бы оценить действия многих из них, которые, понимая, что их работа может вызывать раздражение националистов и даже властей, тем не менее, эту работу не бросают. Надо сказать, что за последние три года я практически не припомню случая, чтобы кто-то из ключевых активистов общественного движения ушёл из организации.

— Продолжая тему санкций: сейчас и Китай, где вы живёте, начинает испытывать очень серьёзное давление со стороны США. Как на это реагирует китайское общество? Нам в России это тоже интересно.

— Все аналитики предсказывали, что напряжение между США и Китаем непременно возникнет. И оно должно было на самом деле возникнуть ещё несколько лет назад. Но та ситуация, которая сложилась вокруг России – с тем противостоянием, которое началось у России с Западом – фактически оттянуло начало санкционного давления на Китай. Китай получил несколько спокойных лет для развития. И у меня было ощущение, что китайцы не могли поверить своему счастью.

С другой стороны, если говорить о реакции бизнесменов, простых людей, то, конечно, она болезненная. Тем более, что Китай – в отличие от той же России – особенно в экономической сфере очень интегрирован в мировую экономику. У многих китайцев семьи живут за рубежом – в США, Канаде, Австралии. И, конечно, разочарование есть. Потому что для многих – особенно молодых китайцев – США были примером для подражания. Но в целом китайцы люди патриотичные, и когда они чувствуют, что их страну обижают, они тоже консолидируются.

Но тот факт, что у Китая похожие проблемы с Соединёнными Штатами, ещё больше сближает наши страны. И открывает новые возможности для взаимодействия – в том числе и на уровне народной дипломатии.

— Отношение к России в Китае остаётся доброжелательным?

— Да, безусловно. Я могу сказать, что этому способствует и информационный фон – всё, что относится к России, подаётся весьма позитивно. Я в Китае живу достаточно долго и вспоминаю конец 90-х – начало 2000-х годов: тогда китайская пресса в основном писала о проблемах, которые испытывала Россия, о бедности, о нарастании социальных противоречий. А когда больше выходит позитивных материалов, это отражается на отношении простых людей к нашей стране. И то, что у нас с Китаем складываются такие отношения, это не может не радовать – в том числе и соотечественников, которые там проживают.

— А какая у них сейчас наиболее важная тема деятельности?

— Поскольку Китай – это совершенно отличная от нас цивилизация, то для соотечественников очень важно иметь площадки для встреч. Такими площадками являются Русские клубы в городах Китая, используя которые, соотечественники имеют возможность встречаться друг с другом. Открываются школы выходного дня, проводятся тематические вечера. Есть у нас программа по защите памятников русского присутствия в Китае. Сейчас китайские власти многие из этих памятников реставрируют.

Из болевых точек можно назвать ситуацию с православием, поскольку православие не является признанной в Китае религией. И те богослужения, которые проводятся на территории Китая, в основном проходят на территории дипломатических представительств. У нас в Шанхае такие еженедельные богослужения совершаются на территории Генерального консульства РФ. При этом в Шанхае сохранились два совершенно уникальных православных храма, которые были построены ещё в 30-е годы — во времена русской эмиграции.

Эти проблемы существуют, и мы, где возможно, стараемся участвовать в их решении. Кстати говоря, на ноябрь намечен очередной круглый стол по сотрудничеству Русской православной церкви и соотечественников, проживающих в странах Азии. Он пройдёт в Южной Корее. Меня пригласили принять участие в его работе. Я знаю, что в работе круглого стола планирует принять участиеи митрополит Илларион. И я надеюсь, что у меня будет возможность проговорить с ним некоторые вопросы, связанные с тем, как развиваются события вокруг православной церкви в Китае.