Где ты черпал эту силу?

200 лет назад, 21 сентября ( 3 октября ) 1824 года в Воронеже родился замечательный русский поэт Иван Саввич Никитин. Как Пушкин и Маяковский, Никитин прожил всего лишь 37 лет. Также , как и они, вошел в историю русской литературы. Кроме того, его имя занимает совершенно особое место в истории русской духовной поэзии.

Никитин вырос в семье мелкого лавочника. Отец отличался грубым нравом, страдал длительными запоями, но при этом имел богатырское здоровье — настоящий домашний тиран по отношению к мягкому и впечатлительному сыну. Он пережил сына, устроив безобразную сцену у постели умирающего поэта. Грубо кричал на умирающего: «Иван Саввич! Иван Саввич! Где ключи? Подай сюда завещание»! Никитин отцу не завещал ничего.

Детство у поэта было суровым:

Мечтами детскими ни с кем я не делился,

Не знал веселых дней, веселых игр не знал,

Так писал Никитин о своих юных годах.

В 1832 году город переживал важное событие в духовной жизни. В лике святых был прославлен святитель Митрофан Воронежский, видный сподвижник императора Петра Великого. Может быть, вспомнив, что он сам — выходец из духовного сословия, родитель решил отдать своего семилетнего сына в духовное училище. Еще два года будущий поэт учился в Воронежской духовной семинарии. Но тяжелые материальные затруднения — отец спустил практически все свое состояние — вынудили Никитина оставить образование и заняться торговлей. Он стал хозяином постоялого двора — «дворником», как тогда говорили.

Потянулись

Мучительные дни с бессонными ночами,

Как много вас прошло без света и тепла!

Как вы мне памятны тоскою и слезами,

Потерями надежд, бессильем против зла!

На постоялом дворе, общаясь с ямщиками и путешественниками, он хорошо узнал жизнь простого народа. Сколько жизненных судеб прошло перед его взором!

Жизнь невеселая, жизнь одинокая,

Жизнь бесприютная, жизнь терпеливая,

Жизнь, как осенняя ночь, молчаливая.

Все свободное время Никитин посвящает чтению. «Продавая извозчикам овес и сено, я обдумывал прочитанные мною и поразившие меня строки, обдумывал их в грязной избе под крик и песни разгулявшихся мужиков», — напишет он об этом времени.

Иван Саввич начал писать стихи с семинарской скамьи — и ему повезло: в Духовной школе чуткий профессор словесности не отмахнулся от молодого дарования, но одобрил его занятия. Уже в первых опытах Иван Саввич заявляет о себе, как о мастере пейзажной лирики. В одном из первых стихотворений, «Лес», 1849 года, он находит замечательные слова:

И может быть, в твоей глуши,

Как узник, волей оживленный,

Забуду скорбь моей души

И горечь жизни обыденной.

Читатель ощущает, что природа наполнена живой исцеляющей силой. И эта сила есть ни что иное, как присутствие Божества.

Автор долго не решается печатать свои произведения. Он смиренно признается главному редактору Воронежских губернских ведомостей: «Я — здешний мещанин. Не знаю, какая непостижимая сила влечет меня к искусству». Но в 1853 году его начинают публиковать. Успех приходит мгновенно. Стихи Никитина — прекрасны, мелодичны. Они сразу находят своего читателя. Многие становятся народными песнями.

Ехал из ярмарки ухарь-купец,

Ухарь-купец, удалой молодец…

Автор слов этой знаменитой песни — Никитин. Или вот еще, строки, знакомые с детства каждому, кто учился в русской школе. Стихотворение «Встреча зимы»:

Здравствуй, гостья-зима!

Просим милости к нам

Песни севера петь

По лесам и степям.

Есть раздолье у нас, —

Где угодно гуляй;

Строй мосты по рекам

И ковры расстилай.

Нам не стать привыкать, —

Пусть мороз твой трещит:

Наша русская кровь

На морозе горит!

Иван Никитин заявил о себе как о духовном поэте на всю Россию в 1854 году — великолепным стихотворением, почти поэмой: «Моление о чаше». Это не просто переложение евангельского рассказа о молитве Спасителя в Гефсиманском саду, это — мощная поэтическая проповедь христианской идеи самопожертвования, деятельной любви и добра.

И если Твоему народу

Позор Мой благо принесет,

Пускай за общую свободу

Сын Человеческий умрет!

— такие слова вкладывает поэт в уста Самого Спасителя, молившегося до кровавого пота перед тем, как вступить на путь крестных страданий.

А вот образец глубокой философской лирики. В стихотворении «Успокоение» автор задумывается о силе человеческого ума, совершенстве человеческих способностей. Он вопрошает свой ум:

Ответь если можешь:

Кто дал тебе силу

Разумной свободы

И к истинам вечным

Любовь и влеченье?

И приходит к неопровержимому выводу о существовании Высшего Разума — Бога, который дал начало человеческому уму. Говоря богословским языком, здесь имеет место антропологическое доказательство бытия Божия.

При чтении духовных стихов Ивана Саввича иногда складывается ощущение, что автор обладает высшей способностью духовного, мистического зрения — какое бывает свойственно монахам-подвижникам, монастырским старцам. Он способен различать действие Божественной благодати. Благодать Божия — это не фантазия, а реальная сила, энергия, которую способна ощущать душа, очищенная покаянием и таинствами Святой Церкви.

Поэт обращается к Богу:

Мне сладко под Твоей грозою

Терпеть, и плакать, и страдать;

Молю: оставь одну со мною

Твою святую благодать.

Он свидетельствует о своей молитве :

Измученный жизнью суровой,

Не раз я себе находил

В глаголах предвечного Слова

Источник покоя и сил.

Никитина вскоре оценили не только в Воронеже, где он стал литератором номер один, но и в столицах. В 1856 году в России издается книга его стихов, которая очень быстро расходится. Две императрицы — царствующая и вдовствующая — прислали свои восторженные отзывы. Наконец — то поэт смог оставить свои вынужденные, низкие торговые занятия. Он исполнил давнишнюю мечту : организовал в Воронеже большой общественный книжный магазин. Сюда приходили не только для того, чтобы приобрести книги, но и чтобы пообщаться с интеллигенцией и с самим хозяином — выдающимся поэтом.

Материальный достаток, и мирская слава пришли к Никитину одновременно. Но вместе с ними к поэту подступила и смертельная болезнь. Она стала прогрессировать с 1855 го года. Поэт сопротивляется недугу. Он даже ездит в Петербург для устроения дел своего книжного магазина. Но пишет все меньше.

В 1861 году Воронеж вновь духовно оживает — Как и тридцать лет назад, Церковь прославляют нового святого подвижника, на этот раз, святителя Тихона Задонского, открывают его мощи. Под знаком этого события пройдут последние месяцы земной жизни поэта. Губерния наполнилась тысячами богомольцев, собиравшимися из разных концов России. Никитин перечитывает житие святителя Тихона, его замечательные творения. написанные великолепным русским языком. Не раз восклицает: «Вот это я понимаю! Вот она где, правда-то!» . Он не расстается с Евангелием. Иван Саввич умирает от чахотки с глубокой религиозной надеждой.

Из великих современников, Никитина чаще всего сравнивают с Некрасовым — обоих называют певцами и печальниками народного горя. Но поэзия Никитина более светлая. Он лучше Некрасова видит христианские добродетели. Он ясно созерцает крепкую, глубокую опору человеческой жизни и утверждает, что кроме этой опоры в жизни ничего и быть не может. Речь идет о православной вере.

Стихотворение «Дедушка» можно отнести к национальным шедеврам духовной поэзии. Оно написано за три года до смерти, но возможно, навеяно детскими воспоминаниями, когда отрок Ваня убегал по ночам из нелюбимого родительского дома к старику-сторожу, который рассказывал ему сказки. Какой сильный и светлый образ предстает перед нами:

Лысый, с белой бородою,

Дедушка сидит.

Чашка с хлебом и водою

Перед ним стоит.

Бел как лунь, на лбу морщины,

С испитым лицом.

Много видел он кручины

На веку своём.

Все прошло; пропала сила,

Притупился взгляд;

Смерть в могилу уложила

Деток и внучат.