Дмитрий Бочаров
Посвящается всем преподавателям
Огневой подготовки
Высшего Пограничного Командного
Ордена Октябрьской Революции
Краснознаменного Училища КГБ СССР
им. Ф.Э.Дзержинского
Аннотация: Курсантская быль о специфических особенностях гранатометания
Много курьезных случаев происходило на практических занятиях по огневой подготовке в полевом учебном центре (ПУЦ).
Самые драматичные были связаны с занятиями по метанию боевых ручных гранат.
Пока производилось метание имитационных болванок, все было более-менее терпимо.
Лирическое отступление: Для имитации бросков гранат использовались железные болванки, выполненные в форме противотанковой гранаты с ручкой и расширенным навершием весом 600-700 грамм. Тащить ящик данных боеприпасов до учебного места проведения занятия на городке гранатометания было удовольствием из разряда экстремальных.
Обычно им премировались “залетчики”. Если таковых не находилось, то это чаще всего бывали те, кто в строю ближе всего стоит к заместителю командира учебной пограничной заставы (ПОГЗ).
В первой шеренге за командиром 1-го отделения стоял Женька Старчеус, литовец алматинского разлива в два метра ростом, а рядом с ним ваш покорный слуга. Не знаю, как Женька, но я в силу своей природной наивности мечтал о том, чтобы “залетчики” были всегда!
Говорится же в Библии – не возжелай зла ближнему своему!
Поэтому залеты сыпались на мою голову, как из рога изобилия…
И как следствие, Женьке приходилось таскать ящик с боеприпасами и меня в придачу. Что с учетом его богатырских габаритов было не очень уж обременительно.
Обычно выдвижение на учебное место совмещалось с пробежкой строя в колонну по три. Что при наличии штатного вооружения, комплекта ОЗК и шанцевого инструмента, малой пехотной (саперной) лопатки – МПЛ было упражнение воспитывающее выносливость в будущих командирах Пограничных войск.
По мерам безопасности, метающий гранаты должен быть в стальном шлеме — каске.
Поэтому мы получили в оружейке (Комнате хранения оружия) ещё и каски в придачу ко всему прочему снаряжению.
Наш с Женькой удел был бежать с ящиком боеприпасов позади строя в клубах пыли поднимаемой нашим подразделением. Это реально напрягало.
С учетом немилосердного южного солнышка, которое стабильно поддерживало температуру более 30ºС в тени.
А по дороге на стрельбище с тенью была напряжёнка, так как к концу лета выгорала вся возможная растительность пустыни Мойынкум.
После пятнадцати минут бега в таких условиях, мозг под кепкой цвета хаки, отяжеленной каской, перегревался и включался автопилот, позволяющий тупо переставлять ноги.
Последним усилием воли выбрасываешь ногу в кирзовом сапоге вперед, пока она летит — отдыхаешь.
Потом следующий бросок. Ощущения нереальные, полнейшая нирвана.
Женька пер вперед, как двухжильный мул. На его левой руке болтался ящик с гранатами и я, как балласт. Он не понимал, что чем дальше мы бежим от строя, тем меньше пыли в наших легких.
Однако объяснить эму это в таком темпе бега было невозможно, поэтому я тормозил его продвижение, как мог.
По прибытии на учебное место, преподаватель объяснял тему практического занятия по успешно пройденным и моментально забытым теоретическим разделам Огневой подготовки.
Показывал, как правильно выполнять необходимые приемы и упражнения. И мы приступали к тренировкам, так сказать, для закрепления теоретических знаний и получения практического опыта.
Зная феноменальную способность курсантского организма к систематическому выветриванию любых знаний, преподаватели пытались довести наши действия до автоматизма.
Чтобы мы не пытались напрягать извилины серого вещества в наших черепных коробках, а работали, как механизмы, направленные на выполнение военных или боевых задач.
Спинной мозг, благодаря своей рефлекторной функции, усваивает механические движения практически моментально, максимум после трех повторений. Тем не менее, отцы-командиры перестраховывались и мы, раз за разом, ещё и ещё, всё повторяли и повторяли нудные упражнения.
Выйти на огневой рубеж, достать гранату из подсумка, граната в правой руке, левой сымитировать вворачивание запала, также левой рукой сымитировать выдергивание кольца предохранительной чеки, далее — имитация броска.
- На исходную, следующая пара!
- Закончить упражнение! Переходим к броскам!
Далее следовали броски имитационных болванок.
Выйти на огневой рубеж, достать гранату-болванку из подсумка, болванка в правой руке, левой рукой сымитировать вворачивание запала, также левой сымитировать выдергивание кольца чеки, далее бросок.
Сначала броски были просто на дальность метания.
Наши юные организмы откликнулись на них молодецкой удалью.
Дальность в пятьдесят метров и выше не была пределом!
Отрывались от души. Первые два броска пробных, третий на оценку. - Закончить упражнение! Переходим ко второму огневому рубежу!
Начались тренировки по метанию ручных гранат в цель!
Выйти на огневой рубеж, достать гранату-болванку из подсумка, болванка в правой руке, левой рукой сымитировать вворачивание запала, также левой сымитировать выдергивание кольца чеки, далее бросок в цель: в траншею противника, в окно строения, в амбразуру ДОТа…
Первые два броска пробных, третий на оценку. - Закончить упражнение! Переходим к следующему огневому рубежу…
Ощущение бесконечности и методичности происходящего просто нереальное…
Чувствуешь, что все человеческое в тебе умирает за ненадобностью и ты становишься роботом, этакой боевой машиной пехоты!
Уяснил задачу, вышел на рубеж — выполнил! - На исходную, следующая пара!
- Закончить упражнение! Сдать болванки!
Как! Почему?! Неужели все?
Но это было только начало.
Преподаватель выстроил нас в две шеренги и голосом, нетерпящим возражений, вселил в нас божественный трепет: - Приступаем к метанию БОЕВЫХ гранат!
Он кратко пересказал нам тему №3: «Ручные гранаты. Противопехотные и противотанковые гранаты. Способы их применения».
Теоретическое отступление из курсантского конспекта: Ручные гранаты классифицируются по назначению на противопехотные (оборонительные Ф-1, РГО и наступательные РГД-5, РГН) и противотанковые.
Устройство:
- Корпус (Ф-1, РГО — чугунный, литой и РГД-5, РГН из штампованной листовой стали);
- Запал – УЗРГМ (унифицированный запал ручной гранаты, модифицированный);
- Взрывчатое вещество.
Тактико-технические характеристики гранат: - Вес: — Ф-1 — 600 грамм, РГО — 420 грамм, РГД-5 — 310 грамм, РГН — 310 грамм;
- Тип срабатывания: Ф-1 и РГД-5 – дистанционного действия, новые образцы — РГО и РГН – ударно-дистанционного действия;
- Время дистанционного действия: оборонительные — 3,2-4,2 секунды, наступательные — 3,3-4,3 секунды;
- Радиус убойного действия осколков: оборонительные — 200 метров, наступательные — до 25 метров.
Позволю себе опустить меры безопасности и методы применения ручных гранат, чтобы не отнимать много вашего времени, дорогие друзья!
Два солдатика, из роты обеспечения полевого учебного центра, подтащили ящик с гранатами и ящик с запалами.
Мой мозг позеленел от зависти и несправедливости. Значит, как ящик с болванками таскать, так это мы со Старчевусом, а как с боевыми гранатами, так это солдатики на машине доставят.
Вот блин армия! А слабо было и болванки в кузов закинуть!?
Тогда я еще не понимал, что, если бы не моя вечная везучесть, которая приучила мой дерзкий организм меньше думать и задавать глупые вопросы, мне во сто крат бы было тяжелей при дальнейшей службе.
Преподаватель открыл зеленый ящик, достал один корпус гранаты, взял один запал и в очередной раз продемонстрировал, как необходимо снаряжать гранату и производить бросок.
Все свои действия он сопровождал комментариями:
- Выйти на рубеж метания гранаты, достать гранату из подсумка, граната в правой руке, левой вворачиваем запал, также левой рукой выдергиваем кольцо чеки, далее следует бросок.
- Запрещается трогать гранату, упавшую, но не взорвавшуюся после выдергивания чеки.
- Если предохранительная чека выдернута, граната подлежит уничтожению.
- Разряжать можно только те гранаты, у которых не выдергивали кольцо с чекой.
- Застава остается в укрытии на безопасном расстоянии, ко мне на рубеж гранатометания выдвигается получивший гранату и запал.
- Категорически запрещается снаряжать гранату без команды, запал без команды не вворачивать!
- Застава, в укрытие!
Мы резво спрыгнули в траншею в полный профиль, подгонять никого не пришлось!
По спине прошел противный холодок – гранаты БОЕВЫЕ!
Первым на рубеж с подполковником двинулся заместитель начальника учебной заставы старший сержант Крестин. Он уже отслужил два года срочной службы и вместо демобилизации из рядов Пограничных войск решил стать офицером. Написал рапорт и приехал к нам в училище. Видать, полученного в сержантской школе потолочного звания сержанта для него было мало.
Стас четко выполнил упражнение и зафитилил боевую гранату, получив заслуженную пятерку в ведомость.
Первый разрыв вывел меня из оцепенения, вернув в действительность происходящего.
Стас возвращался с рубежа, преподаватель махнул рукой: — Следующий!
Получив у бойцов, под роспись в ведомости, корпус и запал, к рубежу двинулся командир нашего первого отделения. Андрей тоже был из служивых, но не с таким богатым опытом, как Крестин.
Следующим должен был идти Женька, а потом я!
Разрыв, широкая спина Старчевуса удаляется…
И вот, в мои руки ложится шариковая ручка, машинально ставлю подпись около пальца солдатика, которым он тычет в ведомость выдачи.
Ручку забирают и в мою правую ладонь ложится леденящий корпус и вот он, в левой ладони, запал к этой смертельной игрушке. Не помню, как я коротко отчеканил: «Курсант Бочаров ручную гранату и запал к ней получил, осмотрел!», как уложил их в сумку для гранат, так давно пустовавшую у меня на ремне. Помню лишь отрезвляющий и побуждающий возглас подполковника: - Следующий!
Навстречу движется ничего не выражающее лицо Женьки, но глаза подозрительно по пять копеек!
Даже его флегматичный характер данная процедура цепанула.
Машинально спрашиваю: — Ну как? - Нормально, пять! – так же на автомате отвечает он.
Все, я на рубеже.
Передо мной бетонное укрытие, стена где-то по грудь. Докладываю о прибытии на рубеж, на полуслове обрываемый командой преподавателя:
-К бою! Подготовить гранату!
Вынимаю из сумки недавно полученный боеприпас, вывинчиваю пробку из трубки корпуса гранаты, в руках появляется противный и несвойственный мне до этих времён тремор. Запал никак не хочет попадать в отверстие корпуса. Наконец попал, ввернул, докладываю:
-Курсант Бочаров к метанию гранаты готов!
-Гранатой, ОГОНЬ! – побуждает к действию подполковник.
Граната в правой руке, левой выдергиваю предохранительное кольцо чеки, размахиваюсь, бросок.
Граната летит через бетонное укрытие и предательски падает в метрах восьми от него.
Я тупо смотрю, как она медленно катится в сторону воронок, которые поразительно далеко.
Подполковник, видя такую подляну, что-то кричит рядом.
У меня просто столбняк, я не слышу и не понимаю его.
Смотрю, как катится БОЕВАЯ ГРАНАТА!
Преподаватель среднего роста, полненький. Я длинный и худой.
Он виснет у меня на плечах и пытается меня согнуть своим весом за укрытие.
Я тупо стою и смотрю, как заворожённый на дымок из запала гранаты, катящейся уже в мою сторону…
Подполковник бьет меня под коленки, я складываюсь как карточный домик. Он наваливается на меня сверху.
Взрыв!
Нас накрывает взрывная волна, камни, комья земли и дерна.
Преподаватель переворачивает меня за плечо, в моих ушах стоит звон, но я четко слышу вопрос: - Ты цел?
Тупо киваю головой, с каски за шиворот сыпется земля и песок.
И тут подполковник взрывается.
Одной рукой выдергивает меня из-за укрытия и тычет в бетонную стену.
Стена с внешней стороны вся испещрена выбоинами и ощетинилась осколками.
Теперь-то я понимаю, что я был не первый и скорее всего, не последний, кто такое же отхлобучил, но тогда это зрелище произвело на меня разрушительное действие.
Мой моральный разгром довершил монолог военного – преподавателя огневой подготовки.
Таких многоэтажных сложноподчиненных оборотов, красочных эпитетов и разнородных междометий я, воспитанный в интеллигентной семье и бандитской улицей, еще не слышал.
О, великий и могучий русский язык!
Военный снимал свой стресс.
Если выкинуть из этой тирады ненормативную лексику, она была лаконичной: - Два (в смысле — оценка за выполнение упражнения по гранатометанию)! В укрытие…
Я развернулся через левое плечо и побежал к траншее, а подполковник жадно закурил трясущимися руками.
Команды: — «Следующий!» — не было, и я не разминулся по дороге с Костей Каном, нашим единственным корейцем на целый дивизион.
Спрыгнув в траншею, я ощутил, что все кардинально переменилось.
На меня смотрели, как на инопланетного пришельца.
Все понимали, по суете на рубеже, до которого было метров двести и близкому разрыву, что произошло что-то экстраординарное, но что именно понять не могли.
Я был слегка шокирован произошедшим и на все сыпавшиеся вопросы, тупо молчал, кивал головой в каске… и улыбался.
Подполковник курил… Команды не было и это настораживало еще больше.
Бойцы прекратили раздачу боеприпасов.
Костя нервно теребил уже полученную боевую гранату.
Наконец, преподаватель сделал крайнюю затяжку и махнул рукой: - Следующий!
Кот рванул на рубеж. Военный механизм опять заработал…
Но, как оказалось, тогда был “не наш день”!
И в особенности не день руководителя практических занятий 306 учебной ПОГЗ, товарища подполковника, к сожалению, уже забыл его фамилию за давностью лет.
Очень жаль. Спасибо ему большое!
Кот, не будь дураком, шустро выполнил упражнение.
Разрыв, и на рубеж рванул Валерка Комаров.
Валерка Комаров был высокий, по-юношески нескладный и худой, как комар.
Но ко всему своему невезению, он был еще и левша.
В тот момент, это сыграло с ним злую шутку, в его мозгу работал автомат: “граната в правой руке, левой вворачиваем запал, также левой выдергиваем кольцо чеки, далее следует бросок”!
Валерка так и сделал, только бросок произвел левой рукой, в которой было выдернутое кольцо!!!
Кольцо улетело за бетонную стену, а боевая граната осталась в правой руке курсанта Комарова.
Валерка так и сжимал ее в руке, глядя на поле гранатометания перед собой, наверно ища глазами полет своей гранаты.
Товарищ подполковник среагировал мгновенно. Он зажал правую руку Валерки, и вставил другое невесть откуда взявшиеся кольцо.
Разжав усики кольца, преподаватель не стал искушать судьбу и ждать третьего внештатного случая с нашей 306 учебной ПОГЗ, забрал у курсанта Комарова гранату.
От греха подальше, он так же решил прекратить всё это безобразие, называемое практическим занятием по Огневой подготовке.
Разрыва после броска Валерки мы не услышали.
Команды: — «Следующий!» Тоже не последовало и мы, сидя в укрытии, видели, как от рубежа медленно движутся обе фигуры подполковника и курсанта.
Бойцы во второй раз интуитивно прекратили выдачу боеприпасов.
Подойдя ближе, преподаватель подал команды бойцам и курсантам: - Прекратить выдачу боеприпасов, уже выданные боеприпасы сдать!
По лицу Вовки Сенокосова было видно, как ему мучительно больно отдавать заветный кругляш обратно в ящик.
Он так надеялся сегодня оправдать свое высокое звание – гранатометчика.
А то надоело просто так называться и таскать эту тяжеленую “шайтан-трубу” (РПГ-7), закреплённое за ним вооружение по боевому расчету.
Подполковник без объяснения причин изложил свое решение о завершении занятия и приказал готовиться к обратной дороге.
Взысканий мне и Комарову или еще каких-то репрессий не последовало.
То, что произошло на рубеже, Комаров смог рассказать нам только после того, как мы прибежали обратно в расположение, сдали вооружение и прочие причиндалы.
Окунулись в умывальники, пытаясь впитать живительную влагу всеми порами своей души и тела.
Только после этих освежающих процедур к нам вернулась способность к нормальному, человеческому общению.
Организм заново учился слышать и говорить, после убийственного марш броска по полуденному солнышку.
Это было нам в наказание от товарища подполковника, потому что обычно бегом подразделения передвигались только утром или во время спортивно-массовой работы, часов в пять по полудню, когда дневной зной немного спадал.
Валерка, долго недоумевал, откуда “подпол” предохранительное кольцо чеки так быстро взял.
Он сам даже не успел сообразить, что произошло…
Даже не представляю, как снимал стресс сам товарищ преподаватель огневой подготовки…
Наверное, долго праздновал в кругу близких друзей очередной свой день рождения…
Или тупо бухал в одиночку… А, некоторые, беспогонные — они же гражданские, сетуют, что у военных пенсия рано наступает.
Вот их бы на место того подполковника — преподавателя огневой подготовки.
С того самого дня у меня родилась острая физическая неприязнь к ручным гранатам.
Для себя я однозначно решил, каким боком бы не повернулась моя дальнейшая служба, ни за какие коврижки не буду преподавать Огневую подготовку.
Тем не менее, тот день, выбил из меня этот животный страх перед боевым оружием – чему быть, того не миновать!
Как говорится, это как кому на роду написано – двум смертям не бывать, а одной не избежишь…
Почему-то в душе отложилась четкая уверенность, что от гранаты я не должен погибнуть…
Если уж раз отвело, глядишь и далее пронесет! С гранатами у меня масть прёт!
Засела в мозгу чья-то шутка, брошенная в тот вечер в момент обсуждения переживаний уходящего дня: “Сынок, не бойся гранаты, она ручная!”
Потом, не пройдёт и года, лежа в госпитале с первой своей контузией и осколочными ранениями от разрыва гранаты, поставленной моджахедами на растяжку, я часто ее повторял!
написано август 2008
